10 июня 1993 г. на пятом Верховном Совете Народа Сиу, объединившем 500 представителей из сорока общин канадских и американских сиу (дакота, накота и лакота), была принята первая в истории коренных американцев "Декларация войны против эксплуататоров лакотской духовности".

Официальные лидеры, старейшины и рядовые активисты сиу соединили свои голоса в боевом кличе, который Великие Равнины не слышали со времен восстания в Вундед-Ни 1973 г. Спустя двадцать лет война вновь разнеслась громом по священным индейским землям. Только на сей раз народ встал на защиту не чего-то осязаемого - не земли, не политических и экономических прав, - а тончайшей дымоподобной ткани, скрепляющих тысячи и тысячи живых и умерших индейцев. Время для индейцев - живое существо. Оно не просто течет, бежит или летит. Оно еще смеется, плачет, тоскует и отдыхает душой, с надеждой устремляется в будущее и с криком боли откатывается в прошлое, словно разбившись о невидимое препятствие. У каждого человека есть такое препятствие. У лакота такое препятствие сидит в конце XIX века у ручья Вундед-Ни. Что произошло тогда? "Душа народа погибла в кровавом снегу", - вспоминал Черный Лось.

Более ста лет лакота, как и другие индейцы, собирают свою душу по крупицам в надежде, что древо жизни вновь расцветет. Раньше это древо питала плодородная почва: своя земля, своя экономика, своя политика. Потом все перевернулось: политика и экономика стали чужими, земля стала своей еще для миллионов невесть откуда прибывших "гостей". Один молодой индеец-команч, с которым я хорошо знаком, как-то передал мне слова старого индейца, произнесенные на одном из недавних пау-вау: "Раньше мы могли общаться с животными и птицами, потому что пища была другая".

Ныне древо жизни может быть посажено только на небе, а именно в индейской духовности. Священная трубка, палатка-инипи, Пляска Солнца - вот та почва, в которую древо пустило корни. Словно сбылось предсказание Вовоки, и земля перевернулась. Нет, земля стала небом, небо стало землей, а душа: Душа сбилась с пути и теперь без устали ищет свой дом.

Вот что такое для современных индейцев традиционная духовность. Это путь души к дому, это единственное, что осталось, это тот кусочек "земли", который еще плодоносит, это поистине "последняя граница".

От кого же защищают лакота свою небесную землю, свою последнюю границу? Уже не от деревянных солдатиков Кастера и не от слюнявых поселенцев. На сей раз угроза исходит от движения "Новый Век", новых язычников, "пластиковых шаманов", великих воинов Роберта Блая. Все они без санкции старейшин лакота имитируют индейскую одежду, проводят доморощенные инипи и Пляски Солнца, изготавливают и торгуют трубками, напоминающими индейские. Многое из этого делается за деньги для всех неиндейцев, кто, как говорят индейцы, играет в игру "хочу быть индейчиком". Для всех тех, кому не сидится в белой шкуре. Для всех тех, кто чужое оценивает как завтрашнее свое. Для всех тех, кто чужое горе умеет конвертировать в свою радость. Для всех тех:

Индейская духовность выброшена на рынок, она стала "достоянием человечества", она приносит радость людям. Нет, конечно, не всем, а только тем, кто ее не выстрадал, а приобрел в ближайшей лавке. Индейцы не против делиться своими знаниями и посвящать в свои ценности бледнолицых. Но многие в Соединенных Штатах забывают, что духовность - дело субъективное и глубоко интимное и "свое". Душа волей-неволей страдает от поддельного, ненастоящего, сиюминутного, поверхностного.

Мы все любим играть. Кто-то даже прозвал человека "человеком играющим" (но не "человеком разумным"). Игра может быть такой же священной, как и Пляска Солнца. Смотря кто, как и с кем играет. Индеанистам американским, европейским и российским просто нужно всегда помнить, что то, что для них "в радость" и "в кайф", для индейцев "в боль" и "в кровь". Играть надо, но играть надо лучше, тоньше. Индеанистика - это музыка человечества. Как всякая музыка, она не знает границ. Но стоит только сфальшивить - и тебе нет места на сцене.

Война индейцев против индеанистов равносильна гражданской войне. Как всякая война, она печальна; как всякая гражданская война, она печальна вдвойне. Но не должны индеанисты отчаиваться. Не согласен я с одним бельгийским индеанистом, кто, прочитав лакотскую декларацию, решил перестать считать себя индейцем. Не согласен я и с видным политическим комментатором (крик-чероки), посетившим немецких индеанистов в начале 1990-х гг., и посоветовавшим немцам играть в тевтонских рыцарей, скандинавам - в викингов, а русским - в росичей. Смысл индеанистики - в родстве с живой культурой. Если ты чувствуешь себя индейцем, это не значит, что ты перестаешь быть русским, немцем, бельгийцем или англичанином. Ты просто начинаешь это чувствовать острее, потому что ты смотришь на народ своих родителей не "снизу", а "сверху", т.е. с высоты своего человеческого, надэтнического чувства индейскости. Нельзя быть "гражданином мира" а ля академик Сахаров. Мировое гражданство дается только через родство с каким-то конкретным народом, с которым "объективно" тебя ничего не связывает.

Индейцы наряжались в бизона, медведя или орла; они "играли" в них, но играли во имя единства всего живого. И зверье на них было в обиде меньше, чем на европейцев, уничтожающих флору и фауну.

Итак, через игру можно сказать много сильного, смелого, доброго и настоящего. Игра должна быть талантливой, что называется "от Бога". Духу игры противно самолюбование в индейском головном уборе. Индеанистику нужно развивать, совершенствовать, оттачивать, видоизменять. Если, конечно, есть кураж: А кураж должен быть. Как сказал современный индейский писатель Шерман Алекси, злость и воображение - вот что нам сейчас нужно.

Итак, лучшим ответом индеанистов на лакотскую декларацию войны будет своя декларация войны против хоббистов, тусовщиков-на-индейцах, против всех тех, кто, идя по жизни, не хочет себя в эту жизнь вкладывать. Нельзя быть духовно расхлябанным - обязательно наступишь кому-нибудь на сердце.

Г.В. Дзибель
(Стэнфордский университет)