В 1966 году легендарный дуэт Саймона и Гарфанкела записали песню «Silent Night», наложенную на запись вечерних новостей. Одно из самых узнаваемых рождественских песнопений исполняется на фоне сообщений о войне, расизме и безвременной кончине сатирика Ленни Брюса (Lenny Bruce).
Сейчас Рождество 2014 года. Имена изменились, но песня остается той же. Америка ведет войну не только за рубежом, но и у себя дома.
От Фергюсона до Нью-Йорка толпы людей, в основном чернокожих, скандируют: «Я не могу дышать», убежденные в том, что их дети и отцы могут лишиться основных прав, нарушаемых людьми, которые живут на их налоги и призваны им служить и защищать их.
Кое-где призывы к справедливости превратились в жажду крови. Протестующие выходят на улицы с плакатами «Нет полицейским, нет тюрьмам». Другие скандируют: «Чего мы хотим? Мертвых копов! Когда мы этого хотим? Прямо сейчас!»
Чего толпа требовала, то она вскоре и получила. Полицейских Рафаэля Рамоса и Вэньцзянь Лю жестоко расстрелял обезумевший вооруженный мужчина, посчитавший, что он мстит за Эрика Гарнера и Майкла Брауна. Были хладнокровно убиты два нью-йоркских полицейских.
Этот город все чаще выглядит так, будто Руди Джулиани никогда не был его мэром, по крайней мере, если говорить о разногласиях и культурных конвульсиях. Слава Богу, пока еще мы не наблюдаем реального разгула преступности. Действующий мэр левого толка Билл Деблазио как будто вознамерился сделать Дэвида Динкинса (David Dinkins) (мэр Нью-Йорка в 1990–1993 гг., единственный чернокожий мэр этого города за всю его историю — прим. перев.) убежденным демократом Эдом Кохом (Ed Koch) (мэр Нью-Йорка с 1970 по 1980 г., сыгравший ключевую роль в истории мегаполиса — прим. перев.)
Джулиани снова выступил на защиту подвергающихся мощным нападкам нью-йоркских полицейских, но к нынешнему кризису он подходит без должной щепетильности и чувствительности, не разбираясь в нюансах, как он делал это в свои лучшие годы на посту мэра. «Белых полицейских там бы не было, — заявил он обомлевшему ученому-афроамериканцу Майклу Эрику Дайсону (Michael Eric Dyson) в программе „Встреча с прессой“, — если бы вы не убивали друг друга».
С другого фланга раздаются вопли «Нет справедливости, нет мира». Этими лозунгами протестующие пытаются подчеркнуть нелегитимность основных правоохранительных мер, начиная с арестов преступников и кончая депортацией нелегальных иммигрантов.
Далеко не впервые общественные деятели — чернокожие, белые, либералы, консерваторы — говорят так, будто расовое равенство и общественная безопасность -взаимоисключающие понятия. В тот год, когда Саймон и Гарфанкел записали песню «Silent Night», Спиро Агню (Spiro Agnew) был избран губернатором Мэриленда.
Свою кампанию Эгню вел как республиканский оппонент расовой дискриминации в жилищных вопросах, в то время как его противник-демократ заявлял: «Твой дом — твоя крепость». В те времена даже средства массовой информации признавали, что «тактику собачьего свистка» (критика оппонента с помощью нейтральных, но понятных избирателю «ключевых слов», позволяющих избежать обвинений в неполиткорректности, расизме и т. д. — прим. пер.) используют не только республиканцы.
Но после убийства Мартина Лютера Кинга, когда запылал Балтимор, Эгню занял жесткую позицию против бунтов и экстремизма. В то время, когда чернокожие радикалы типа Х. Рэпа Брауна (H. Rap Brown) и Стоукли Кармайкла (Stokely Carmichael) призывали к насилию, Эгню созвал на встречу десятки умеренных чернокожих лидеров.
Благодаря выступлению Эгню перед этими лидерами движения за гражданские права, которое либеральный журналист из Балтимора Жюль Уиткавер (Jules Witcover) пренебрежительно назвал «оскорбительной нотацией», его в том же году вместе с Ричардом Никсоном включили в республиканский список кандидатов в качестве претендента на пост вице-президента. Что же он сказал?
Эгню выразил обеспокоенность по поводу того, что «подавляющее большинство ответственных, трудолюбивых и приличных» чернокожих американцев после беспорядков «несправедливо подвергаются нападкам со стороны ужесточившего свои позиции сообщества ответственных и приличных белых американцев». Он не призывал к «ответной белой реакции». Он выступал против нее и предупреждал о ней.
Вспомнив эту вызвавшую мощную полемику речь, я написал, что у Фергюсона был свой Никсон, однако в действительности ему был нужен Эгню.
В это время года уместно вспоминать добрые старые дни, однако 1960-е до смерти Кинга и до Джулиани были плохими старыми днями. Такими же плохими были беспорядки в Уоттсе и волнения в Лос-Анджелесе после избиения полицейскими чернокожего Родни Кинга (Rodney King).
Те противоречия, на исчезновение которых мы так страстно надеялись, живут и здравствуют, как и прежде, хотя чернокожий актер Билл Кросби благодаря всенародной любви получил прозвище «Американский папаша», а Барак Обама стал президентом США.
Отрицать прогресс в этом вопросе безнравственно и глупо. Верить, что все хорошо — значит жить в мире фантазий.
Очень легко впасть в отчаяние, посмотрев вечерние новости и увидев, как страна сползает в войну культур, в новую холодную войну и даже в межрасовую войну низкой интенсивности.
Такое отчаяние может сохраниться до тех пор, пока мы не поймем, что переживали эти мрачные времена и раньше — и пережили их. Когда-нибудь смерть Гарнера и Брауна, Лю и Рамоса, обливание грязью «копов» и «бандитов» тоже будут вспоминаться как плохие старые времена.
Американцы проснулись и поняли, насколько все это безобразно и отвратительно, и сейчас пришла пора новогоднего мира.
Оригинал публикации: The State of Race in America