Состоявшиеся 25 мая президентские выборы означают конец начала на Украине. Но они не означают конец истории, которая будет развиваться и дальше. И не исключено, что в ней появится больше насилия. Однако выборы и их результаты дают Украине больше шансов избежать полномасштабной гражданской войны и остаться единой, преодолевая текущие и будущие трудности и невзгоды.
Украинский кризис покончил с сотрудничеством периода после холодной войны, которое не удалось превратить в интеграцию Запада и России. Совершив резкий разворот, этот кризис положил начало периоду напряженного геополитического соперничества, вражды и даже конфронтации между Москвой и Вашингтоном, а также между Москвой и Брюсселем.
Сферой этого соперничества снова стала Восточная Европа, но на сей раз эта сфера находится гораздо восточнее, чем в эпоху холодной войны. В регионе, включающем Украину, Молдавию, Грузию, Армению, Белоруссию, Азербайджан, а также непризнанные Приднестровье, Абхазию, Южную Осетию и Нагорный Карабах, внутри и между странами возникли линии разлома.
Некоторые из этих стран, такие, как Грузия, тяготеют к Евросоюзу. Другие, такие, как Белоруссия, склоняются в сторону России. Некоторые государства превратились в поля сражений. В этом ряду есть только одна обособленная аномалия — Азербайджан. Серая буферная зона между Европой и Россией, существовавшая с момента распада Советского Союза, начинает разваливаться.
Россия отворачивается от Европы и Запада. Она позиционирует себя в качестве уникальной цивилизации, которая связана с Западной Европой, но существует отдельно от нее. Она также осуществляет привязку к своей бывшей империи в Евразии, представляя ее в качестве экономического и военного союза во главе с Москвой. И наконец, она разворачивается в сторону Китая, который сегодня считается новым центром глобальной экономической и политической власти.
Все эти перемены происходят в атмосфере усиливающегося соперничества. Революционный переворот в Киеве, который поддержал Вашингтон, в Москве расценили как прелюдию к принятию Украины в НАТО. Президент Путин в ответ осуществил собственный переворот в Крыму, в результате чего полуостров вошел в состав России. Российско-американская драка из-за Украины стала первым случаем открытого столкновения великих держав после окончания холодной войны.
Европа является участницей этой борьбы, будучи союзницей Америки по НАТО, и собственно областью соперничества. Европейцы разделились в своем отношении к России. Те, кто ближе к ней географически, все еще не оправились от советской эпохи и испытывают гораздо большую тревогу, чем страны, находящиеся на удалении от нее и чувствующие себя спокойнее. Не проявляющая интереса к России политическая элита критикует ее активнее, чем деловые круги, которым есть что терять. А силы, выступающие против Евросоюза и США, видят в Путине своего союзника.
Хотя новое противоборство ограничено пределами довольно небольшого региона, далекого от ключевых интересов США и даже Европы, оно имеет определенные последствия для более обширной части нашего мира. Поворот России на восток и укрепление союза с Китаем обретают все больший стратегический размах. Подписанное 21 мая в Шанхае российско-китайское газовое соглашение стало символом и олицетворением качественно новых отношений между Москвой и Пекином.
Спустя сорок лет после знаковой поездки Никсона в Китай стратегический треугольник между США, КНР и Россией выглядит совсем по-другому. Теперь не у Америки, а у Китая более прочные отношения с двумя другими державами. В связи с этим в более сложной ситуации оказалась Япония. Токио является союзником Вашингтона, он боится Пекина и надеется на улучшение отношений с Москвой. Премьер-министр Синдзо Абэ упорно реализует свою стратегию примирения с Россией и осенью 2014 года ждет в гости Путина.
У России и США сохраняются определенные общие интересы на всем Ближнем Востоке, что касается борьбы с терроризмом и предотвращения дальнейшего распространения ядерного оружия. Но на волне украинского кризиса Москва стала активнее поддерживать Асада в Сирии, начала укреплять связи с Тегераном и протянула руку Египту и Саудовской Аравии, стараясь в то же самое время отстаивать свои особые отношения с Израилем. Российско-американское соперничество на Ближнем Востоке снова стало реальностью, хотя его градус значительно ниже по сравнению с эпохой холодной войны.
В основе своей новая борьба ведется в сфере экономики и информационных потоков, и в итоге она будет определяться экономическими факторами и настроениями в обществе. Это относится к Украине, которая оказалась в отчаянном экономическом положении. Это относится к России и к ее способности воспользоваться западными экономическими санкциями для переосмысления своей ситуации и собственного обновления. Альтернативой для нее является упадок и возможный распад, либо ее превращение в экономический придаток Китая. Это относится к московскому проекту Евразийского союза, который будет развиваться или разваливаться не по геополитическим, а по экономическим причинам. И конечно, это относится к Европейскому Союзу, столкнувшемуся с противоречием между потребностью в дальнейшей интеграции и нежеланием многих людей идти на такую интеграцию, о чем свидетельствуют выборы в Европарламент, также состоявшиеся 25 мая.
Что касается Соединенных Штатов, то их внешняя политика может быть эффективной лишь настолько, насколько это позволяют имеющиеся ресурсы. Будь то Украина, НАТО или Ближний Восток, Вашингтон сокращает объемы своих обязательств. И в итоге может появиться более однородная конкурентная среда.
Дмитрий Тренин — директор Московского центра Карнеги.
Оригинал публикации: Get Ready World: The U.S.-Russian Rivalry Is Back