По причине своеобразной политической и социальной
организации тлинкитов в их истории неизвестны внешние
войны, в которых мог бы сражаться весь народ. Индейцы,
бесспорно, возмущались приходом русских с их произвольными
злоупотреблениями охотничьими и территориальными правами
туземцев, но даже это не вызвало объединения всех сил
тлинкитов и сопротивление оказывали лишь те из них, кого
это напрямую касалось. Во время экспедиции Ванкувера в
1793-1794гг. куаны Хуцнуву, Хуна, Стикин и Тонгасс были, в
основном, дружественны к англичанам, в то время, как по не
вполне ясным причинам Аук, Чилкат и Санья вели себя
враждебно. Очевидно, что взаимодействие и какой-либо
национальный дух равным образом отсутствовали и во внешних
и в межплеменных отношениях.
Межплеменные войны, в которых все кланы одной общины
совместно действовали против врага, были исключены, так
как браки, дружеские связи и экономические интересы
являлись сильными факторами племенного единства, а
сосуществование одних и тех же кланов в различных племенах
[под племенами Эммонс зачастую подразумевает куаны
– прим. перев.] предотвращало их объединение с другими
кланами друг против друга, так как клан был основным
элементом в жизни тлинкитов. Он не признавал превосходства
племенной власти. Все его члены были братьями и, даже при
разногласиях между собой, они никогда не объединялись с
другими против своих. Отсутствие какого-либо национального
духа или даже племенной общности проявилось, когда хайда
из Массета пересекли пролив Диксон-Энтранс и вытеснили
тонгассцев из их страны (которая включала в себя южную
часть о. Принца Уэльского с окружающими островками), и,
позднее, когда тонгассцы поселились на о. Аннет и были
атакованы стикинцами, разгромившими их селения у
порт-Честер и Тамгас-Харбор, выбив их с этого острова. Ни
в одном из этих случаев не последовало поддержки со
стороны других тлинкитов.
Клановые истории в основном состоят из войн, кровной
мести и разногласий между тлинкитскими кланами и их южными
соседями – хайда и цимшиан, но в большей степени из
сражений между кланами. Отношения тлинкитов с
внутриматериковыми народами повсеместно были мирными,
исключая куан Таку, воины которого совершали набеги на
жителей верховий реки, с которыми они были тесно связаны.
На скалистом обрыве западного берега Чилкат-Ривер,
где-то в восьми милях выше Клаквана, грубо нарисована
красная голова, называемая Каутчихиди куайа, “Раскрашенное
лицо”. Говорят, она была нарисована кровью людей Хуна,
напавших на Чилкат. Тогда был неудачный сезон ловли
лосося, и, будучи не в состоянии собрать запасы на зиму,
жители Хуна послали на север военный отряд. [В другом
месте Эммонс называет нападавших тлукнахади (Ворон-6), а
чилкатцев опредеделяет как канахтеди (Ворон-3) – прим.
перев.]. Чилкатцы покинули свое селение и бежали вверх по
реке, где установили со вторгнувшимися перемирие и
предложили им пищу. Последние согласились, и собрались
уходить, но вскоре после этого вернулись и атаковали
чилкатцев. Они были разгромлены, затем последовала большая
резня. Обезглавленные тела убитых были сброшены в реку и
плыли вниз по течению к Булл-Айленд, который по-тлинкитски
называется Куашайихатика, “Остров Головы” или “Остров
Безголовых”. В память этой победы и было сделано
изображение на скале.
В числе крупнейших была война между кагвантанами
(Волк-1) из Чилката, Хуна и Ситки и стикинцами-нанъяайи
(Волк-18), которая продолжалась несколько поколений и
представляется наиболее серьезной. В одном из ее эпизодов
в 1852г. стикинцы были приглашены на Ситку для заключения
мира. Они сели длинным рядом на пиру и были расстреляны из
скрытого под одеялами хозяев оружия. Пули сразили
большинство гостей. Уцелевших зарезали. Затем, десять лет
спустя (на самом деле, до того – прим. перев.),
ситкинцы отправились к стикинцам, где попали в засаду и
были вырезаны. 31 марта 1881г. коммандер Генри Гласс,
старший офицер флота на Аляске, осуществил подписание
“Мирного договора между племенами Стикин и Ситка”. Среди
подписавших его были “Джордж Шкес (Шэйкс, нанйяайи) и”
Джек Шэй-ках” (вероятно, Волк-18 или близко родственный
ему клан); со стороны ситкинцев подписали Аннохуц (Волк-1)
и Вуш-кина (“Над Каждым Другим”, вероятно, Волк-17).
Очевидно, это было беспокойное перемирие. “Окончательный”
мирный договор был подписан за день до вступления США в
Первую Мировую войну.
Войны велись таким образом, что мир мог быть
восстановлен только при уравнивании потерь, или же уплатой
выкупа за излишние потери.
Ранние исследователи часто отмечают воинственность
туземцев и их подозрительность друг к другу. Войны велись,
в основном, между кланами. На каждой стороне могли
сражаться один или несколько кланов, но другие члены
племени являлись просто зрителями или миротворцами.
Тлинкитские военные действия состоят из внезапных
нападений на селения или незащищенные стоянки и столь же
быстрых отступлений до того, как атакованные смогут
собраться с силами. Конфликты эти отмечены коварством и
убийствами. Охотничья сноровка, от которой зависела жизнь,
учила коварно перехитрить противника, терпеливо выждать
свое время и, превыше всего, обеспечить самозащиту. Идея
открытого боя не привлекала тлинкита. Это не объяснялось
отсутствием личной храбрости. Когда требовалось отдать
жизнь за честь клана, тлинкит без колебания шел вперед, не
зная страха, безоружный, готовый принять смерть от
ожидающих его копий или ружей. Он мог прибегнуть и к
дуэли, когда противники сражались врукопашную длинными
кинжалами, пока один из них не падал сраженным.
Подобный поединок в 1855г. был описан Хольмбергом:
“Их частые войны – это всего лишь ссоры между отдельными
кланами и семьями, которые, обычно, до превращения в
необъявленные войны, ведутся как схватки один на один. В
этом случае каждая группа выбирает из своих рядов одного
человека для сражения. Прочие выстраиваются по сторонам в
боевом порядке. Избранные бойцы облачаются в толстые
доспехи из лосиной или медвежьей шкуры и надевают
деревянные шлемы с изображением своего родового герба,
которые защищают их головы. Единственным оружием в таких
схватках является описанный выше кинжал, и вся битва
сопровождается пением и плясками, равно приспособленными и
к поражению, и к победе.”
Военные обычаи тлинкитов описывал и фон Лангсдорф в
1814г.: “Отдельные семьи, как и отдельные племена,
временами враждуют друг с другом. Обитатели архипелага
Георга III-го (острова западнее пролива Чатам – о.Чирикова
и о.Баранова), например, часто ссорятся с жителями о.
Адмиралти, который лежит к востоку от них, но если
нападает общий враг, предположим, русские, они
объединяются для совместной обороны. Все личные ссоры
решаются правом сильнейшего, если во время схватки
кто-нибудь попадает в плен, победители обращают его в
рабство до того, пока не будет получен выкуп за его
освобождение. Выкуп обычно состоит из определенного
количества шкур морских выдр.”
Частота клановых войн объясняется отсутствием
индивидуальной ответственности, так как каждое действие
отдельной личности вовлекало в события весь клан,
фактически не имеющий отношения к происшедшему. Вражда
кланов часто приобретала характер мщения, отмеченного,
скорее, частыми убийствами, чем реальными боевыми
действиями, хотя в любое время для внезапного возмездия
могли собраться военные отряды значительных размеров. В те
времена, когда действовал древний закон “жизнь за жизнь”,
различная ценность жизни личностей, основанная на их
социальном статусе, делала затруднительным уравнивание
результатов. Жизнь вождя равнялась нескольким жизням людей
иного общественного положения. До какой степени это
доходило, можно увидеть на следующих примерах.
Война между нанйяайи (Волк-18) из Врангеля и дешитан
(Ворон-13) из Ангуна началась(?) с осады Воронов на их
укрепленном острове Даксатканада в заливе Кутцнау близ
Ангуна, в которой врангелевские Волки одержали победу.
Затем последовала победа Воронов, после которой их враги
были либо сброшены в предательские волны залива, либо
когда люди Ангуна сражались с ними в “морской битве” у
Врангеля. Воспоминания об этих старых сражениях,
несомненно, сыграли свою роль в последующих беспорядках у
Врангеля в 1880г.
Кровавое сражение у Врангеля было спровоцировано,
помимо плохих отношений между Хуцнуву и Стикином,
несколькими инцидентами. Обе стороны приготовили “хуч” и
напились. Самозванный миссионер д-р Корлес, чьи рьяные и
опрометчивые действия, по словам коммандера Бидсли, и были
“истинной причиной беспорядков и кровопролития”,
настоял, чтобы два полисмена-христианина отправились в
“дома гостей”, где остановились хуцновцы и угомонили
их. Этими полицейскими были Мэтью Шэйкатес и Аарон Коноуа,
оба родственники вождя-христианина Тойата (Tow-a-att или
Tawya’t, “Плоскоголовый”) и члены клана Волка (25 или 26).
В стычке, которая, естественно, произошла, Аарон получил
глубокий порез на лице, что являлось смертельным
оскорблением.
Два дня спустя около тридцати безоружных стикинцев
отправились в хуцновский лагерь требовать возмещения. Оно
было получено, когда вышедшего вперед юношу ударили по
лицу. Этим беспорядки бы и закончились (обе стороны были
уравнены), но юношу ударили второй раз, что повлекло за
собой схватку, в которой семеро человек было ранено, а
хуцновцы поклялись отомстить
На следующий день хорошо вооруженные хуцновцы двинулись
к стикинскому селению. Преподобный С.Хэлл Юнг и д-р Корлес
пытались предотвратить кровопролитие, приказав стикинцам
оставаться в домах, что было истолковано противниками как
трусость. Хуцновцы вломились в дом “Мозеса”, или Джима
Кусдатина (Gus-du-tin, “Видный Спинной Плавник”, вероятно,
дактлаведи, Волк-27) и переломали его дорогую обстановку.
Это разъярило стикинцев и Джим Кустатин, Аарон Конуа и
Мэтью Шэйкатес взялись за оружие. Тем временем около
тридцати-сорока белых людей оставались лишь любопытными
зрителями, а один из них, винокур, сказал: “Не будем
вмешиваться и посмотрим на потеху!” Старый вождь Тойат
вышел, неся “тщательно вырезанное копье, изготовленное
из какого-то твердого и тяжелого дерева, которое приплыло
из Индии и было выброшено на берег Аляски. Он нес копье,
как знак власти вождя”. Вероятно, оно было клановой
реликвией или эмблемой и потому использовалось при попытке
примирить обе стороны.
Но старый вождь был застрелен, как и его брат Кич-гау
иш (Отец Крылатого Барабана) и Джим Кустатин. Также были
убиты двое из нападавших. В конце концов, ангунцы
отступили, но отказались выдать вождя для уравнивания
потерь. Стычки и перестрелки продолжались несколько дней,
пока хуцновцы, наконец, не ускользнули под покровом ночи.
Полковник Криттеден. Заместитель таможенного контролера,
который организовал туземную полицию во Врангеле, разрушил
“гостевые дома” и оградил территорию под сад. Туземцы
возмутились этим и на какое-то время перестали приходить
во Врангель для торговли.
Тем временем, стикинцы боялись, что хуцновцы могут
вернуться с подкреплением. Чтобы поддержать мир и избавить
от страха белых, коммандер Бедсли послал большое индейское
каноэ с пятьюдесятью ружьями, орудием Гатлинга и
артиллеристом для инструктирования белых, а так же
четырнадцать своих наемных ситкинских индейцев. Последние
произвели во Врангеле большое впечатление. Они
промаршировали по берегу в морской униформе, демонстрируюя
“упражнения со стрелковым оружием и палашами, в чем они
были подлинными знатоками благодаря наблюдениям за нашими
моряками и морскими пехотинцами”. Их военная сноровка
стала для Бедсли нежелательным сюрпризом.
Коммандер Гласс, сменивший Бедсли 22 марта 1881г.,
довел эту “войну” до ее формального завершения. Мирный
договор был подписан ангунскими вождями Ан-ти-натом
(Анденат, дешитан, Ворон-13) и Джо Кеннол-ку из того же
клано. От обитателей Врангеля его подписали вожди Шэйкс
(нанъяайи, Волк-18) и Кадашан (Куадашан, касхагуеди,
Ворон-32). Как сюда был вовлечен последний, неясно.
Во время сражения Таку Чарли, “вождь Таку”, – человек
из клана йанйеди (Волк-16), посетивший Врангель, –
поддерживал строгий нейтралитет, приглашая Юнга укрыться в
его доме, куда священник принес тело Тойата.
Другой “войной”, урегулированной военно-морскими
властями Ситки, была война между Чилкатом и Чилкутом в
августе 1880г. “Нижнее Чилкатское селение”, или Йендестаке
у устья Чилкат-Ривер было населено почти равным
количеством чилкатцев и чилкутцев. Вождь селения Данавак
(“Долларовые (Серебряные) Глаза”) был чилкутцем.
Беспорядки начались после того, как Йакекоко, племянник
Клотц-Кутча (Чартрича) и, вероятно, кагвантан, подобно
старому вождю, напился в стельку и пожелал убить
французского торговца, ехавшего в Клакван. “Йакекоко
находился в состоянии “кровной мести” с белыми – прошлой
зимой во Врангеле его ударил белый человек по имени Карри
и вследствие этого он поклялся убить белого человека,
чтобы “выровнять счет”, – сообщает Бедсли. Молодой
индеец был пьян, и, когда его выгоняли из лавки, он
получил удар по лицу, “который, по индейской логике, до
возмещения является величайшим бесчестием”. Хоть Карри
и уплатил ему требуемую сумму, позднее оказалось, что он
все еще считал себя обиженным и потому желал убить белого
, Пьера Эрасса (Erassard ), очевидно потому, что тот
оказался под рукой. Нападение на этого человека
предотвратил вождь Клотц-Кутч, но затем все индейцы
напились “хуча” из барреля черной патоки, купленной,
вероятно, у того же самого француза. В последовавшей
схватке Йакекоко выстрелил и убил чилкутца по имени
Кутснатц. Это был тот человек, который ранил Клотц-Кутча в
пьяной драке в сентябре 1879г. (это ранение могло быть
одной из причин того, что вождь заслужил прозвище “Дыра В
Голове”). Кутснатц был тлукханади (Ворон-17), а все
индейцы Нижнего Селения были на стороне Чилкута. Вождь
Данавак послал в главное чилкутское селение, где вождем
был его младший брат, шаман и вероятный преемник Карскарц.
В это же самое время существовали проблемы и в
отношениях с Чилкатом из-за того, что некоторые белые
присоединились к партии золотоискателей и, нарушив
соглашение с чилкатцами, начали торговать с
внутриматериковыми индейцами. Это соглашение было одним из
тех, которые заключал коммандер Бедсли. Эти беспорядки
были улажены одним из замешанных в деле золотоискателей.
Тем временем, коммандер Бедсли в сопровождении
таможенного контролера майора Морриса прибыл в Хейнс на
шхуне “Фаворит”, на борт которой пригласил для встречи
предводителей Чилката и Чилкута. Все они прибыли в
парадном убранстве: Клотц-Кутч и Колчика из Клаквана,
Данавак из Йендестаке и его брат Карскарц из Чилкута.
Обратясь к ним, коммандер Бедсли сказал, что он подавлен и
обижен, найдя Чилкат и Чилкут в состоянии войны. Не могут
ли четверо вождей остановить ее? Индейцы просили его быть
третейским судьей, но он отказался, зная, что при любом
решении его обвинят в несправедливости. В конце концов
Клотц-Кутч обещал выплатить столько, сколько назначит
совет, поскольку убийца был членом его клана. Он пришел
заранее с кипой одеял и мехов, зная, что они понадобятся.
Так все вожди согласились остановить сражение. Майор
Моррис произнес поучительную речь о контрабанде и виски,
им продемонстрировали орудие Гатлинга и гаубицу на
“Фаворите”, а владелец шхуны, мистер Вандербильдт, обещал
выстроить школу около торгового поста. Индейцы же
пообещали построить себе дома с каждой стороны. Так был
основан Хейнс.
Точно также, как убийства или ранения, за которые не
было сделано возмещения, вели к дальнейшему мщению и
“войнам”, так и вторжение в охотничьи угодья другого клана
или народа могло вызвать такие же конфликты. Именно так в
1881 г. была вызвана война между Хуна и цимшиан, отвести
которую удалось только в самый последний момент. Нечто
подобное едва не произошло между людьми Якутата и цимшиан,
когда охотники цимшиан пытались захватить выдру, по праву
бывшую добычей якутатского вождя Джорджа. В этих случаях в
дело были вовлечены отдельные кланы. В Якутате были
куашккуан (Ворон-19), но для Хуна кланы не определены.
В то время, как политикой Бедсли было как можно меньше
вмешиваться во внутриклановые споры, коммандер Гласс и его
приемник на Ситке, коммандер Лалл, принимали более
активное участие в достижении урегулирования. Например, в
1881 году был заключен в тюрьму чилкутец по обвинению в
попытке убийства своей жены. Он покончил с собой, и по
индейским законам ответственным за это самоубийство был
“другой мужчина”, ситкинский индеец. Чилкутцы требовали
компенсации в одеялах. Коммандер Лалл был склонен
запретить такую плату, но все же позволил ее, так как
индейцы обоих замешанных в дело кланов считали, что это
будет справедливо. Такой поступок повлек за собой обычай
обращаться к военно-морским властям для урегулирования
претензий одной индейской группы (клана) к другой, также,
как и в случае жалобы индейцев на белых людей. Именно
таким образом офицеры во главе с Глассом урегулировали
давнюю ссору между племенами Аук и Хуна.
Джордж Торнтон Эммонс
Перевод Зорина А. В.
George T. Emmons. The Tlingit Indians.
Seattle and London - New-York, 1991.
